Yoors Jan. The Gypsies. NY. 1983.
Ян Йорс в таборе венгерских цыган.
Цыгане кочевали с незапамятных времён. Интересно проследить, как отразились на их архаичном быте перемены ХХ века. Индустриальная эпоха не могла не внести коррективы в саму технологию кочевья. Давайте внимательнее приглядимся к цыганам в Западной Европе между двумя мировыми войнами. Мы сознательно оставим в покое семьи, которые обзавелись домом, землёй, мастерской или магазинчиком, хотя доля таких людей была очень велика. Наш разговор будет сужен до рамок странствующего табора, живущего в эпоху телефонов, развитой дорожной сети и прочих благ цивилизации.
В путешествии по дорогам Бельгии, Франции и Германии у нас будет гид - бельгиец Ян Йорс, которому удалось ещё двенадцатилетним мальчишкой присоединиться к табору венгерских цыган - ловарей. Десять лет он наблюдал состояние дел изнутри. В послевоенные годы Йорс опубликовал автобиографическую книгу, ставшую настоящей панорамой цыганской жизни и нравов.
Здесь надобно заметить, что нет ничего более подозрительного, чем не-цыган, уверяющий, что он был принят цыганами как свой. Если же такой автор вдобавок говорит, будто кочевал с табором, это почти стопроцентная гарантия фальсификации. С интонацией посвящённого вам расскажут о языческих церемониях, свободной любви или традициях кровной мести. Такие одиозные фигуры, как Елисеев-Кунавин или лорд Литтон время от времени непременно возникают в цыгановедении.
Но не будем о печальном, ведь недаром говорят, что нет правил без исключений. Книга бельгийца Йорса, столь подозрительная своей фабулой, от страницы к странице кажется всё более достоверной. А закрываешь её с чувством глубокого уважения к человеку, который, не являясь цыганом по крови, сумел так основательно разобраться в предмете. Короче говоря, наш проводник - человек наблюдательный, объективный и, вдобавок, обладающий несомненным литературным талантом.
Естественно, сразу возникают два вопроса: как ловари согласились взять с собой чужака, и как родители допустили, чтобы их сын бродил неизвестно где? И на тот, и на другой вопрос в книге даны внятные ответы. Табор далеко не сразу принял Яна - взрослые цыгане гнали его домой. Только благодаря дружбе, завязавшейся с ровесниками, он смог удержаться в кибитке. Мальчишки подкармливали приятеля и помогали укрываться от старших, пока те не успокоились. В конце концов, цыган Пулика (который стал Яну приёмным отцом) разрешил мальчику остаться. Но при этом потребовал отходить от стоянки подальше, когда полиция обшаривает фургоны.
Но не будем о печальном, ведь недаром говорят, что нет правил без исключений. Книга бельгийца Йорса, столь подозрительная своей фабулой, от страницы к странице кажется всё более достоверной. А закрываешь её с чувством глубокого уважения к человеку, который, не являясь цыганом по крови, сумел так основательно разобраться в предмете. Короче говоря, наш проводник - человек наблюдательный, объективный и, вдобавок, обладающий несомненным литературным талантом.
Естественно, сразу возникают два вопроса: как ловари согласились взять с собой чужака, и как родители допустили, чтобы их сын бродил неизвестно где? И на тот, и на другой вопрос в книге даны внятные ответы. Табор далеко не сразу принял Яна - взрослые цыгане гнали его домой. Только благодаря дружбе, завязавшейся с ровесниками, он смог удержаться в кибитке. Мальчишки подкармливали приятеля и помогали укрываться от старших, пока те не успокоились. В конце концов, цыган Пулика (который стал Яну приёмным отцом) разрешил мальчику остаться. Но при этом потребовал отходить от стоянки подальше, когда полиция обшаривает фургоны.
Что касается настоящих родителей Яна, то они принадлежали к числу левых интеллектуалов. В тридцатые годы это было в моде: бравировать симпатиями к коммунистам, высмеивать обывательские взгляды, и предоставлять детям так называемое "право выбора". Отец мальчика был живописцем и дизайнером по стеклу. По рождению фламандец, он вырос на юге Испании. Мать была наполовину немкой, наполовину кубинкой, она увлекалась социальными реформами, была влюблена в Россию, Китай и Индию, куда даже совершила путешествие. С детства Ян освоил немецкий, французский, испанский и фламандский, говоря на всех этих языках плавно, хотя и с небольшим акцентом. Стоит ли удивляться, что потом ему так легко дался цыганский?
Не забудем и ещё про одну немаловажную деталь. Если бы странствия мальчишки были непрерывными, мы вряд ли увидели бы книгу "Цыгане". К счастью, кругозор Яна постоянно повышался благодаря образованию в школе. После первого возвращения домой, на котором настоял мудрый Пулика, жизнь юного бельгийца разделилась на две половины. Зимой он принадлежал миру западной цивилизации, исправно посещая уроки, но, начиная с весны, отыскивал "свой" табор и присоединялся к миру "дикарей Европы". Только благодаря этому режиму он смог в зрелом возрасте написать книгу воспоминаний.
Уже в первые дни кочевья Ян понял, что представления коренных жителей о цыганах базируются на сказках. Один из самых стойких мифов гласит, будто цыгане воруют детей. Каково же было удивление маленького бельгийца, когда его самого стали принимать за жертву похищения. У Яна были голубые глаза, русые волосы и светлая кожа. Когда встречные видели его в окружении смуглых черноволосых детей, то начинали расспрашивать, кто он такой. Люди были уверены, что он и есть тот самый украденный ребёнок из легенды.
Удивились и цыганята - новые приятели Яна. Для них кража чужого мальчишки была чем-то бессмысленным. Ведь у цыган полным-полно своих детей!
Но раз уж чужаки - гадже - верят чему попало, то почему бы не пошутить? Маленькие кочевники начали подыгрывать любопытной публике. Они стали сами плести истории о похищении. Одна из игр выглядела так. Ян притворялся, будто не знает местного языка, а его смуглые приятели начинали играть при нём роль "переводчиков". Немного погодя в розыгрыши включился Пулика. Однажды он потягивал пиво в таверне и вдруг местный ветеринар обвинил его в краже ребёнка.
- Не ваше дело.- хладнокровно заявил усатый цыган. - Держитесь-ка лучше от этого мальчишки подальше.
Фраза привлекла всеобщее внимание. Тут Пулика вошёл в роль и весьма правдоподобно описал, как много лет назад похитил младенца из колыбельки. От такого наглого цинизма люди за столиками оторопели. Никто не преградил "преступнику" дорогу, когда он расплатился за пиво и направился к двери.
После этого случая "работа на публику" становилась всё разнообразнее. Приёмный отец Яна придумывал вариант за вариантом. Менялся возраст, в котором произошло похищение, менялись страны, откуда был увезён бедный малыш. Слухи разрастались…
И вот однажды таборную стоянку окружила полиция. Выяснилось, что слушатели восприняли цыганские шутки слишком буквально и донесли куда следует. Естественно, Яна сразу нашли. Он рассказал о себе всю правду и блюстители порядка были изрядно разочарованы, что перед ними вовсе не сын богатого австро-венгерского дворянина. Между тем поиски продолжались. Полицейские никак не могли найти остальных украденных мальчиков. Ян с недоумением вслушивался в их разговоры. А потом вдруг понял, что все эти несчастные дети - он сам - просто из разных версий легенды.
"Освободители" не стали слушать уверения Яна, что он ездил с цыганами по собственной воле. Мальчика повели в город. Цыганка Кежа подошла попрощаться и тайком сунула ему за пазуху скомканные деньги.
Что было дальше? Ян описывает своё бессилие на первом допросе. Чиновник был глух к любым словам и уверен, что цыгане - это преступная шайка. Столкнувшись с инспектором, бельгийский мальчик с предельной ясностью осознал, что значит - быть в руках предубеждённых людей. Через несколько дней местные власти снеслись с родителями Яна и переслали его на родину. Отец с матерью отнеслись к этой ситуации спокойно; даже приняли меры, чтобы такое не повторилось в будущем. Отец раздобыл бумагу в полиции, где говорилось, что в случае недоразумений следует уведомить некоего инспектора. Теперь у любых проверяющих создавалось ложное впечатление, что бельгийский мальчишка - внедрённый в табор полицейский информатор. Цыган же не интересовало, что думают полицейские. Они искренне поздравили вернувшегося назад Яна с тем, как он ловко перехитрил власти.
Николай Бессонов
Статья опубликована в цыганской газете "Романi яг" № 6 (133), 2006 г.
Не забудем и ещё про одну немаловажную деталь. Если бы странствия мальчишки были непрерывными, мы вряд ли увидели бы книгу "Цыгане". К счастью, кругозор Яна постоянно повышался благодаря образованию в школе. После первого возвращения домой, на котором настоял мудрый Пулика, жизнь юного бельгийца разделилась на две половины. Зимой он принадлежал миру западной цивилизации, исправно посещая уроки, но, начиная с весны, отыскивал "свой" табор и присоединялся к миру "дикарей Европы". Только благодаря этому режиму он смог в зрелом возрасте написать книгу воспоминаний.
Уже в первые дни кочевья Ян понял, что представления коренных жителей о цыганах базируются на сказках. Один из самых стойких мифов гласит, будто цыгане воруют детей. Каково же было удивление маленького бельгийца, когда его самого стали принимать за жертву похищения. У Яна были голубые глаза, русые волосы и светлая кожа. Когда встречные видели его в окружении смуглых черноволосых детей, то начинали расспрашивать, кто он такой. Люди были уверены, что он и есть тот самый украденный ребёнок из легенды.
Удивились и цыганята - новые приятели Яна. Для них кража чужого мальчишки была чем-то бессмысленным. Ведь у цыган полным-полно своих детей!
Но раз уж чужаки - гадже - верят чему попало, то почему бы не пошутить? Маленькие кочевники начали подыгрывать любопытной публике. Они стали сами плести истории о похищении. Одна из игр выглядела так. Ян притворялся, будто не знает местного языка, а его смуглые приятели начинали играть при нём роль "переводчиков". Немного погодя в розыгрыши включился Пулика. Однажды он потягивал пиво в таверне и вдруг местный ветеринар обвинил его в краже ребёнка.
- Не ваше дело.- хладнокровно заявил усатый цыган. - Держитесь-ка лучше от этого мальчишки подальше.
Фраза привлекла всеобщее внимание. Тут Пулика вошёл в роль и весьма правдоподобно описал, как много лет назад похитил младенца из колыбельки. От такого наглого цинизма люди за столиками оторопели. Никто не преградил "преступнику" дорогу, когда он расплатился за пиво и направился к двери.
После этого случая "работа на публику" становилась всё разнообразнее. Приёмный отец Яна придумывал вариант за вариантом. Менялся возраст, в котором произошло похищение, менялись страны, откуда был увезён бедный малыш. Слухи разрастались…
И вот однажды таборную стоянку окружила полиция. Выяснилось, что слушатели восприняли цыганские шутки слишком буквально и донесли куда следует. Естественно, Яна сразу нашли. Он рассказал о себе всю правду и блюстители порядка были изрядно разочарованы, что перед ними вовсе не сын богатого австро-венгерского дворянина. Между тем поиски продолжались. Полицейские никак не могли найти остальных украденных мальчиков. Ян с недоумением вслушивался в их разговоры. А потом вдруг понял, что все эти несчастные дети - он сам - просто из разных версий легенды.
"Освободители" не стали слушать уверения Яна, что он ездил с цыганами по собственной воле. Мальчика повели в город. Цыганка Кежа подошла попрощаться и тайком сунула ему за пазуху скомканные деньги.
Что было дальше? Ян описывает своё бессилие на первом допросе. Чиновник был глух к любым словам и уверен, что цыгане - это преступная шайка. Столкнувшись с инспектором, бельгийский мальчик с предельной ясностью осознал, что значит - быть в руках предубеждённых людей. Через несколько дней местные власти снеслись с родителями Яна и переслали его на родину. Отец с матерью отнеслись к этой ситуации спокойно; даже приняли меры, чтобы такое не повторилось в будущем. Отец раздобыл бумагу в полиции, где говорилось, что в случае недоразумений следует уведомить некоего инспектора. Теперь у любых проверяющих создавалось ложное впечатление, что бельгийский мальчишка - внедрённый в табор полицейский информатор. Цыган же не интересовало, что думают полицейские. Они искренне поздравили вернувшегося назад Яна с тем, как он ловко перехитрил власти.
Николай Бессонов
Статья опубликована в цыганской газете "Романi яг" № 6 (133), 2006 г.
