Шедевр голландского мастера

«Цыганка» Хальса – в числе признанных шедевров мирового искусства. Великий голландский портретист XVII века создал образ лукавой неунывающей молодой женщины, и искусствоведы дружно признали это небольшое полотно одной из вершин его творчества.
Некоторые зрители в недоумении пожмут плечами. Цыганка? А где цыганский наряд? И почему в лице так мало восточного?
Нам легко критиковать. Не все готовы учитывать, что в эпоху Хальса (и даже столетием позже) редко кому удавалось точно ухватить кистью этнический тип. Негров, к примеру, в те времена рисовали с европейскими чертами лица – просто заменяя цвет кожи на чёрный.
А с другой стороны, почему цыганка-синти не могла выглядеть именно так? С начала XV века (когда первые таборы прикочевали в Западную Европу) смешение крови могло зайти в некоторых семьях очень далеко.
Что касается одежды, то в красном крестьянском лифе нет ничего удивительного. Хальс рисовал свою героиню в разгар антицыганских законов. Любая встреча с представителем власти могла обернуться для неё бичеванием, раскалённым клеймом и ссылкой. Мудрено ли, что дочери кочевого племени старались не выделяться из толпы? С детства каждая училась главному ремеслу – науке выживания.
Писатель Сервантес – автор знаменитого «Дон Кихота» - сохранил для нас слова «цыганского урока»:
- Заметь, малютка, что мы занимаемся ремеслом опасным, полным заковырок и больших трудностей… Один «двухголовый» дублон сразу развеселит сердитое лицо прокуратора и всех прислужников смерти - а для нас, бедных цыганок, это сущие гарпии: им куда приятнее грабить нас и драть с нас шкуру, чем обобрать разбойника с большой дороги! Какими бы рваными и обтрёпанными они нас не видели, никогда они не считают нас нищими...
Может быть, теперь мы другими глазами посмотрим на «Цыганку» Хальса?
Лукаво стреляет взором, приговаривая что-то весёлое, кочевница, которая избежала ареста вчера, и которую могут без вины казнить завтра. Девушка выросла в атмосфере травли и не раз теряла родных под ударами бесчеловечных законов. Её раскованность дорого стоит.
Портретисту хотелось подчеркнуть в темноволосой героине вольный дух. Поначалу грудь цыганки была написана скромнее – но потом Хальс сделал у её рубахи более глубокий вырез. Очевидно, знаменитый мастер поразмыслил и понял: его цыганка должна выглядеть дерзкой, слегка циничной – словом, капелька вызова ханжеству не помешает. Эта деталь творческого процесса стала известна искусствоведам благодаря исследованию картины в рентгеновских лучах.
Она не заказывала мастеру свой портрет.
Он вряд ли рассчитывал на золотой дождь.
Их случайная встреча подарила европейской живописи полотно, ставшее воплощением неистребимого жизнелюбия.