А.Гесслер и Е.Друц - собиратели цыганского фольклора.
ИЗУЧЕНИЕ ЦЫГАНСКОЙ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ В РОССИЙСКОМ НАУЧНО-ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОМ ИНСТИТУТЕ КУЛЬТУРНОГО И ПРИРОДНОГО НАСЛЕДИЯ им.Д.С.ЛИХАЧЁВА
Доклад российского цыгановеда Льва Николаевича Черенкова на научной конференции, посвящённой проблемам национальных меньшинств. Вильнюс. Май 2004 г.
Российский НИИ культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачёва был осно ван в 1992 году. Среди прочих направлений, так или иначе относящихся к культурному наследию, важное место в Институте наследия занимает деятельность по сохранению и изучению живой традиционной культуры России. Прежде всего, разумеется, это относится к русской традиционной культуре различных регионов России, но наряду с этим большое внимание уделяется также и культуре других этносов, населяющих Российскую Федерацию.
Доклад российского цыгановеда Льва Николаевича Черенкова на научной конференции, посвящённой проблемам национальных меньшинств. Вильнюс. Май 2004 г.
Российский НИИ культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачёва был осно ван в 1992 году. Среди прочих направлений, так или иначе относящихся к культурному наследию, важное место в Институте наследия занимает деятельность по сохранению и изучению живой традиционной культуры России. Прежде всего, разумеется, это относится к русской традиционной культуре различных регионов России, но наряду с этим большое внимание уделяется также и культуре других этносов, населяющих Российскую Федерацию.
Русская цыганка А.Харпонина во время записи песен. Фото из книги Друца и Гесслера «Цыгане».
В 1994 году в Сектор живой традиционной культуры Института наследия была передана на обработку и хранение коллекция фольклора русских цыган и цыган-кэлдэраров, собранная исследователями Ефимом Адольфовичем Друцем и Алексеем Николаевичем Гесслером в различных регионах России.
Коллекция содержит 138 произведений из традиционного песенного фольклора русских цыган (102 оригинальных произведений + 36 вариантов отдельных песен) и 31 произведение фольклора цыган-кэлдэраров (28 баллад + 3 сказки). Песни русских цыган (ruska roma) записывались в 1980-1992 гг. в Ленинградской, Новгородской, Тверской, Тульской областях и в Сибири от разных исполнителей, живущих в основном в деревнях и посёлках.
Коллекция содержит 138 произведений из традиционного песенного фольклора русских цыган (102 оригинальных произведений + 36 вариантов отдельных песен) и 31 произведение фольклора цыган-кэлдэраров (28 баллад + 3 сказки). Песни русских цыган (ruska roma) записывались в 1980-1992 гг. в Ленинградской, Новгородской, Тверской, Тульской областях и в Сибири от разных исполнителей, живущих в основном в деревнях и посёлках.
Свадьба у русских цыган в посёлке Сусанино Ленинградской области. Снимок сделан во время фольклорной экспедиции Друца и Гесслера в 1980 году. Фото из архива Н.Бессонова.
Незначительная часть песен записана также от городских цыган. Среди исполнителей как представители старшего поколения (например, А.Харпонина 1905 г. рождения из дер. Михайловка Ленинградской области; И.Абауров 75 лет из Санкт-Петербурга, В.Иванова 1926 г. рождения из дер.Антропшино Ленинградской области; З. и В. Ильинские из пос. Сусанино Ленинградской области – на момент записи соответственно 55 и 60 лет), так и среднего и молодого поколения (например, В.Николаева из Большой Вишеры Новгородской области – на момент записи 40 лет; Л.Лангус из пос.Сусанино Ленинградской области – на момент записи 25 лет, М.Жемчужный из Москвы – на момент записи 20 лет). Песни записывались, в основном, без музыкального сопровождения (особенно от представителей старшего поколения в деревнях и посёлках) или в сопровождении гитары (как семиструнной, так и шестиструнной). Подавляющее большинство исполнителей никогда не выступали в профессиональных музыкальных ансамблях.
В коллекции представлены все виды (жанры) традиционного песенного фольклора русских цыган. Особый интерес у исследователей могут вызвать варианты
широко известных т.н. «бытовых» песен, в которых отражены те или иные моменты старой цыганской жизни. К таким песням относятся, например, «Baxtalo desto» («Счастливое кнутовище», «Krugom stala» («Вокруг конюшни»), «Ke stala podgejom» («К конюшне я подошёл»), «Piro Mozajsko drom» («По Можайской дороге»), «Pe da reka pe da Volga» («На этой реке на Волге»), «Zi ke so me domardjom-pe» («До чего я добился»), воспевающие полную удали и опасностей жизнь лошадиного барышника и конокрада, а также качества коней. К «бытовым» песням относятся также во многих вариантах песни, рассказывающие о других сторонах традиционного цыганского быта (в том числе лирические). К таковым можно отнести, например. «Ванёнок», «Верная-неверная», «Гость заходит», «Гуля», «Малярка», «Dadives subota» («Сегодня суббота»), «Zagaradija o kxam pale breza» («Спряталось солнце за берёзу»), «Zaxane man jo komarja» («Заели меня комары»), «Zeleno vurdo» («Зелёная повозка»), «Паровозик», «Ko surjaki» («К своякам»), «Rasaj man na bolela» («Поп меня не крестит/венчает»), «Romengiro dzukloro» («Цыганская собачка») и др. В данном случае в «бытовые» включаются песни и протяжные, и плясовые, потому что по содержанию (в смысле жанра) они совершенно не отделимы друг от друга.
Так называемые besibnitka gilja («песни заключённых») по мелодике и по средствам выражения чрезвычайно близки протяжным «бытовым» песням, но отличаются от них содержанием, рассказывающем о переживаниях человека, оказавшегося в тюрьме. К таким песням относятся «Bratko kiriva» («Братец кум»), «Ves baro» («Лес большой»), «Drom baro» («Большая дорога»), «Devel dela» («Бог даст»), «Podikxentje po loxmotja», («Посмотрите на лохмотья»), «Sir poline man» («Как схватили меня»), «Тэ с дому радость». Громадное большинство этих песен относится к старинным, новых песен этой тематики по-цыгански почти не создаётся, и исключение составляет, пожалуй, песня «Поглядите на лохмотья», которая по всем признакам возникла уже в советское время.
Интерес представляют русские песни (в том числе городские и «жестокие» романсы), широко распространённые в среде русских цыган и с удовольствием исполняемые ими в своей компании, часто и на семейных праздниках. К ним, несомненно, относятся парафразы известной русской городской песни XIX века «Пантелей» и старинной городской баллады «По деревне с кнутом» («Катя-пастушка») – каждый в двух вариантах с «макароническими» текстами. К более новым относится парафраз известной русской городской песни «Черногривые кони» : в коллекции представлены два варианта – «Глаза голубые» и «Обобью свои сани коврами». В этих песнях и романсах текст исполняется на русском языке с очень немногочисленными цыганскими вкраплениями (например, « все лесные тропинки мэ знаю»).
К т.н. «новым» песням относятся произведения, которые часто представляют собой авторские тексты на цыганском языке или «макаронические» тексты, в некоторых случаях с мелодиями известнях русских (и шире – советских, в том числе, эстрадных) песен. В коллекции этот жанр представлен такими песнями как «Baro foro Kisinjovo» («Большой город Кишинёв»), «Белая берёза», «Gejom dromesa me» («Шёл дорoгой я» - с вариантом «Te dzav dromesa me» - «Идти дорогой мне»), «Ивушка», «E rat aromatno» («Ароматная ночь»), «Risjov» («Вернись» - с вариантом «Стою на пороге весны»), «Sir dixtja cavo ca» («Как увидел парень девушку»), «Casto besto me» («Часто сижу я»). К «новым» авторским песням относится «Baro bjav» («Большая свадьба»), созданная сёстрами Рыбниковыми из Вышнего Волочка Тверской области и записанная в 1992 г. В коллекции представлены также авторские песни (ставшие подлинно народными) недавно умершего самодеятельного цыганского композитора сибирского цыгана Виктора Бузылёва – «Мама» и «Pandz cave» («Пятеро сыновей»). Отцом В.Бузылёва создана чрезвычайно популярная у цыган всего постсоветского пространства и Польши песня «Добрый день, ромалэ», представленная в коллекции в двух вариантах (первый – в исполнении В.Бузылёва, второй – в исполнении Л.Лангус из пос. Сусанино Ленинградской области).
широко известных т.н. «бытовых» песен, в которых отражены те или иные моменты старой цыганской жизни. К таким песням относятся, например, «Baxtalo desto» («Счастливое кнутовище», «Krugom stala» («Вокруг конюшни»), «Ke stala podgejom» («К конюшне я подошёл»), «Piro Mozajsko drom» («По Можайской дороге»), «Pe da reka pe da Volga» («На этой реке на Волге»), «Zi ke so me domardjom-pe» («До чего я добился»), воспевающие полную удали и опасностей жизнь лошадиного барышника и конокрада, а также качества коней. К «бытовым» песням относятся также во многих вариантах песни, рассказывающие о других сторонах традиционного цыганского быта (в том числе лирические). К таковым можно отнести, например. «Ванёнок», «Верная-неверная», «Гость заходит», «Гуля», «Малярка», «Dadives subota» («Сегодня суббота»), «Zagaradija o kxam pale breza» («Спряталось солнце за берёзу»), «Zaxane man jo komarja» («Заели меня комары»), «Zeleno vurdo» («Зелёная повозка»), «Паровозик», «Ko surjaki» («К своякам»), «Rasaj man na bolela» («Поп меня не крестит/венчает»), «Romengiro dzukloro» («Цыганская собачка») и др. В данном случае в «бытовые» включаются песни и протяжные, и плясовые, потому что по содержанию (в смысле жанра) они совершенно не отделимы друг от друга.
Так называемые besibnitka gilja («песни заключённых») по мелодике и по средствам выражения чрезвычайно близки протяжным «бытовым» песням, но отличаются от них содержанием, рассказывающем о переживаниях человека, оказавшегося в тюрьме. К таким песням относятся «Bratko kiriva» («Братец кум»), «Ves baro» («Лес большой»), «Drom baro» («Большая дорога»), «Devel dela» («Бог даст»), «Podikxentje po loxmotja», («Посмотрите на лохмотья»), «Sir poline man» («Как схватили меня»), «Тэ с дому радость». Громадное большинство этих песен относится к старинным, новых песен этой тематики по-цыгански почти не создаётся, и исключение составляет, пожалуй, песня «Поглядите на лохмотья», которая по всем признакам возникла уже в советское время.
Интерес представляют русские песни (в том числе городские и «жестокие» романсы), широко распространённые в среде русских цыган и с удовольствием исполняемые ими в своей компании, часто и на семейных праздниках. К ним, несомненно, относятся парафразы известной русской городской песни XIX века «Пантелей» и старинной городской баллады «По деревне с кнутом» («Катя-пастушка») – каждый в двух вариантах с «макароническими» текстами. К более новым относится парафраз известной русской городской песни «Черногривые кони» : в коллекции представлены два варианта – «Глаза голубые» и «Обобью свои сани коврами». В этих песнях и романсах текст исполняется на русском языке с очень немногочисленными цыганскими вкраплениями (например, « все лесные тропинки мэ знаю»).
К т.н. «новым» песням относятся произведения, которые часто представляют собой авторские тексты на цыганском языке или «макаронические» тексты, в некоторых случаях с мелодиями известнях русских (и шире – советских, в том числе, эстрадных) песен. В коллекции этот жанр представлен такими песнями как «Baro foro Kisinjovo» («Большой город Кишинёв»), «Белая берёза», «Gejom dromesa me» («Шёл дорoгой я» - с вариантом «Te dzav dromesa me» - «Идти дорогой мне»), «Ивушка», «E rat aromatno» («Ароматная ночь»), «Risjov» («Вернись» - с вариантом «Стою на пороге весны»), «Sir dixtja cavo ca» («Как увидел парень девушку»), «Casto besto me» («Часто сижу я»). К «новым» авторским песням относится «Baro bjav» («Большая свадьба»), созданная сёстрами Рыбниковыми из Вышнего Волочка Тверской области и записанная в 1992 г. В коллекции представлены также авторские песни (ставшие подлинно народными) недавно умершего самодеятельного цыганского композитора сибирского цыгана Виктора Бузылёва – «Мама» и «Pandz cave» («Пятеро сыновей»). Отцом В.Бузылёва создана чрезвычайно популярная у цыган всего постсоветского пространства и Польши песня «Добрый день, ромалэ», представленная в коллекции в двух вариантах (первый – в исполнении В.Бузылёва, второй – в исполнении Л.Лангус из пос. Сусанино Ленинградской области).
Пожилые цыгане, снятые во время экспедиции Друца и Гесслера. Фото из архива Н.Бессонова.
Особое место в коллекции цыганского фольклора, хранящейся в Институте наследия, занимают записи баллад, песен и сказок, сделанные во время посещения цыган-кэлдэраров (котляров). У кэлдэраров (kelderarja, kelderasa) сохранился чрезвычайно богатый песенный и нарративный фольклор. В отличие от фольклора русских цыган, многие из которыхявляются профессиональными певцами и обслуживают своим искусством нецыганское население, кэлдэрары предназнаяают свой фольклор исключительно для «внутреннего потребления», т.е. кэлдэрарский фольклор бытует в замкнутом традиционно-культурном сообществе, не выходя за его пределы. Возможно, это обстоятельство, а также сохранённая почти в неприкосновенности традиционная система ценностей, определяемая традиционными занятиями, внутренней структурой кэлдэрарского сообщества, этическими представлениями кэлдэраров и т.д., способствовали тому, что фольклор этой субэтнической группы цыган жив не только у представителей старшего поколения, но и у молодёжи.
Писатель Ефим Друц в котлярском посёлке во время этнографической экспедиции. Фото из архива Н.Бессонова.
Основной жанр песенного фольклора у кэлдэраров – баллада, по-цыгански lungo gilji, букв. «длинная песня». Баллада может исполняться одним или несколькими исполнителями без музыкального сопровождения. По мнению румынского музыколога А.Лупашку, мелодии кэлдэрарских баллад восходят к мелодиям румынских рождественских колядок. Баллады условно можно разделить на чисто румынские по происхождению (например, «хайдукского» цикла), переведённые ещё в Румынии на цыганский язык, и относительно новые, созданные в среде кэлдэраров уже после их миграции из Румынии в местах их нового расселения в связи с каким-либо событием, достойным общественного внимания и увековечивания в художественной форме. Второй тип баллад по мелодике и худлжественно-выразительным средствам ничем не отличается от первого. В связи с почти полным отсутствием в кэлдэрарском традиционном песенном фольклоре произведений лирического (любовного) содержания, кэлдэрары исполняют лирические песни близкородственной им субэтнической группы ловара или лирические песни на диалекте русских цыган из традиционного русско-цыганского репертуара.
Сюжеты сказок кэлдэраров (по преимуществу волшебных) также в основном румынские или общебалканские по происхождению. Вместе с тем необходимо отметить, что усвоение иноязычного по происхождению фольклорного произведения (или сюжета) не является механическим переводом, а представляет собой сложный творческий процесс, в ходе которого появляются иные, чем в «оригинале», мотивировки, исходы, характеристика персонажей.
Произведения кэлдэрарского фольклора, представленные в коллекции цыганского фольклора Института наследия, записаны А.Н.Гесслером и Е.А.Друцем в 1983-1984 годах в трёх разных местностях от кэлдэраров одной и той же «молдавской нации» одних и тех же кланов Сапоррони (Saporoni) и Сэвулони (Sevuloni).Произведения записывались в селе Карловка Николаевской области Украины, в пос.Горелки и Косая Гора Тульской области и на ст.Пери Ленинградской области. В течение периода, когда производились записи, отдельные члены клана (vica) активно мигрировали между упомянутыми местностями. Поэтому сделанные в этих местнотях записи фольклорных произведенийявляются характерными и представительными для всего подразделения кэлдэраров, называемого «молдавской нацией» (nacija Moldovaja). Возраст исполнителей (обоего) пола колеблется в границах 25-85 лет. Были записаны образцы, представляющие все жанры кэлдэрарского фольклора – баллады, песни и сказки.
Сюжеты сказок кэлдэраров (по преимуществу волшебных) также в основном румынские или общебалканские по происхождению. Вместе с тем необходимо отметить, что усвоение иноязычного по происхождению фольклорного произведения (или сюжета) не является механическим переводом, а представляет собой сложный творческий процесс, в ходе которого появляются иные, чем в «оригинале», мотивировки, исходы, характеристика персонажей.
Произведения кэлдэрарского фольклора, представленные в коллекции цыганского фольклора Института наследия, записаны А.Н.Гесслером и Е.А.Друцем в 1983-1984 годах в трёх разных местностях от кэлдэраров одной и той же «молдавской нации» одних и тех же кланов Сапоррони (Saporoni) и Сэвулони (Sevuloni).Произведения записывались в селе Карловка Николаевской области Украины, в пос.Горелки и Косая Гора Тульской области и на ст.Пери Ленинградской области. В течение периода, когда производились записи, отдельные члены клана (vica) активно мигрировали между упомянутыми местностями. Поэтому сделанные в этих местнотях записи фольклорных произведенийявляются характерными и представительными для всего подразделения кэлдэраров, называемого «молдавской нацией» (nacija Moldovaja). Возраст исполнителей (обоего) пола колеблется в границах 25-85 лет. Были записаны образцы, представляющие все жанры кэлдэрарского фольклора – баллады, песни и сказки.
В коллекции представлены также песни самодеятельного цыганского композитора и поэта Гоги Томаша, которому на момент записи было примерно 25 лет. Гога Томаш – самоучка, не имеющий специального образования. Мелодии с тексты своих песен, исполняемых под гитару, он никогда не записывал, но запоминал. Тематика песен – цыганский (кэлдэрарский) быт и традиции,
Песня «So keren le barvale» («Как поступают богатые» - шуточная зарисовка из жизни цыганского табора в связи со старинным обычаем эгалитарного распределения доходов. «Sar si data romaji» («Как велит цыганский обычай») – воспевание лудильного ремесла, характерного для кэлдэраров, финансовые выгоды от этой работы. Лирическая песня «Simas me cinoro» («Когда я был маленьким») - переживание молодого парня, возлюбленную которого без её согласия выдают замуж (т.е.продают в кэлдэрарской реальности) и увозят к чужим цыганам. Авторские песни Гоги Томаша никогда ранее не фиксировались.
Сказок на кэлдэрарском диалекте в коллекции мало, что вообще характерно для современного состояния цыганского фольклора. Цыганская сказка быстро вымирает, утрачивается носителями фольклорной традициию. В подборке кэлдэрарского фольклора в Институте наследия – три сказки. Все они относятся к разряду волшебных сказок. Сказка «Rakloro Trine Djesengo» («Трёхдневный Мальчик»). Главный герой – Трёхдневный Мальчик отправляется с волшебным коньком (аналог русского Конька-Горбунка) по договору с царём на поиски Золотого Мальчика, преодолевая на путимножество препятствий. Сказка ранее нигде не фиксировалась.
Сказка без названия (начинается со слов Dja o Del – sah ek imperato – «Дал Бог - был один царь») раасказывает о приключениях молодого царевича, заколдованного злой волшебницей. Сказка ранее нигде не фиксировалась.
Сказка Phuro thaj phuri («Старик и старуха») с очень распространённым в фольклоре многих народов мира сюжетом, аналог которого отображён в древнееврейской (библейской) «Песне о козе». Не похоже, что наш вариант является прямым заимствованием. Возможно, он возник на цыганской почве. Сказка ранее нигде не фиксировалась.
Следует отметить, что громадное большинство произведений кэлдэрарского фольклора, представленного в коллекции Института наследия никогда ранее нигде не фиксировались.
В ходе обработки коллекции цыганского фольклора (расшифровки текстов на цыганском языке, перевода этих текстов на русский язык, переписки оригинальных произведений на магнитофонные бобины и т.д.), которой занимались сотрудники Сектора живой традиционной культуры А.Н.Гесслер и Л.Н.Черенков, возникла идея расширить поле деятельности по изучению цыганской культуры, привлечь к ней исследователей (профессионалов и любителей-энтузиастов) и постепенно превратить Сектор в фактический общероссийский центр цыганологических исследований. Такая идея возникла ещё и потому, что в послевоенный период традиции российской цыганологии были фактически прерваны, а в настоящее время, несмотря на существование Института этнологии и антропологии Российской Академии Наук, в котором наличествует титулованный специалист в области цыганской этнографии и истории, никаких исследований не проводится, и судя по некоторым обстоятельствам объективного и субъективного характера, нет надежды на то, что они будут в этом научном учреждении проводиться.
Упомянутая коллекция цыганского фольклора уже подготовлена к публикации, но дело тормозится отсутствием соответствующих финансовых средств, поскольку предполагаемое издание по смете довольно дорого (тексты на цыганском языке с русским и английским переводом, нотация и т.д.).
Песня «So keren le barvale» («Как поступают богатые» - шуточная зарисовка из жизни цыганского табора в связи со старинным обычаем эгалитарного распределения доходов. «Sar si data romaji» («Как велит цыганский обычай») – воспевание лудильного ремесла, характерного для кэлдэраров, финансовые выгоды от этой работы. Лирическая песня «Simas me cinoro» («Когда я был маленьким») - переживание молодого парня, возлюбленную которого без её согласия выдают замуж (т.е.продают в кэлдэрарской реальности) и увозят к чужим цыганам. Авторские песни Гоги Томаша никогда ранее не фиксировались.
Сказок на кэлдэрарском диалекте в коллекции мало, что вообще характерно для современного состояния цыганского фольклора. Цыганская сказка быстро вымирает, утрачивается носителями фольклорной традициию. В подборке кэлдэрарского фольклора в Институте наследия – три сказки. Все они относятся к разряду волшебных сказок. Сказка «Rakloro Trine Djesengo» («Трёхдневный Мальчик»). Главный герой – Трёхдневный Мальчик отправляется с волшебным коньком (аналог русского Конька-Горбунка) по договору с царём на поиски Золотого Мальчика, преодолевая на путимножество препятствий. Сказка ранее нигде не фиксировалась.
Сказка без названия (начинается со слов Dja o Del – sah ek imperato – «Дал Бог - был один царь») раасказывает о приключениях молодого царевича, заколдованного злой волшебницей. Сказка ранее нигде не фиксировалась.
Сказка Phuro thaj phuri («Старик и старуха») с очень распространённым в фольклоре многих народов мира сюжетом, аналог которого отображён в древнееврейской (библейской) «Песне о козе». Не похоже, что наш вариант является прямым заимствованием. Возможно, он возник на цыганской почве. Сказка ранее нигде не фиксировалась.
Следует отметить, что громадное большинство произведений кэлдэрарского фольклора, представленного в коллекции Института наследия никогда ранее нигде не фиксировались.
В ходе обработки коллекции цыганского фольклора (расшифровки текстов на цыганском языке, перевода этих текстов на русский язык, переписки оригинальных произведений на магнитофонные бобины и т.д.), которой занимались сотрудники Сектора живой традиционной культуры А.Н.Гесслер и Л.Н.Черенков, возникла идея расширить поле деятельности по изучению цыганской культуры, привлечь к ней исследователей (профессионалов и любителей-энтузиастов) и постепенно превратить Сектор в фактический общероссийский центр цыганологических исследований. Такая идея возникла ещё и потому, что в послевоенный период традиции российской цыганологии были фактически прерваны, а в настоящее время, несмотря на существование Института этнологии и антропологии Российской Академии Наук, в котором наличествует титулованный специалист в области цыганской этнографии и истории, никаких исследований не проводится, и судя по некоторым обстоятельствам объективного и субъективного характера, нет надежды на то, что они будут в этом научном учреждении проводиться.
Упомянутая коллекция цыганского фольклора уже подготовлена к публикации, но дело тормозится отсутствием соответствующих финансовых средств, поскольку предполагаемое издание по смете довольно дорого (тексты на цыганском языке с русским и английским переводом, нотация и т.д.).
Сектор поставил перед собой цель проводить и поддерживать исследования культуры (в самом широком смысле) цыганских субэтносов, сведения
о которых ещё не были введены в научный оборот. Одним из таких субэтносов (этнографической группой) являются крымские цыгане, которые хорошо известны цыганам на всём постсоветском пространстве, но которые до последнего времени практически не изучались. При действенной помощи нашего Сектора в Институте наследия были изданы «Словарь языка крымских цыган» (в 2003 г.) и «История и фольклор крымских цыган» (2004 г.). Оба труда принадлежат перу исследователя-энтузиаста Вадима Германовича Торопова из г.Иваново. В.Г.Торопов прожил среди крымских цыган на Северном Кавказе более семи лет и является, пожалуй, единственным (причём не только в России) знатоком языка, фольклора и вообще традиционной культуры крымских цыган, составляющих большинство цыганского населения Краснодарского края (а также и Грузии).
Сектором подготовлен к печати «Цыганский сборник», в котором предполагается поместить статьи и обзоры российских и зарубежных исследователей, в частности большое эссе известных болгарских цыганологов Елены Марушиаковой и Веселина Попова «Цыгане оседпые и цыгане кочевые (на материале стран Балканского полуострова)», исследование Н.В.Бессонова «Цыгане-кишинёвцы. Очерк истории и обычаев», статьи Л.Н.Черенкова «Плащуны и их диалект» и «Традиционная культура и фольклор цыган-кэлдэраров (по материалам коллекции цыганского фольклора Института наследия)», а также работы Вальдемара Калинина по цыганской диалектологии, Надежды Белугиной (вдовы цыганского поэта Лексы Мануша) по работе с цыганскими детьми, Марьяны Сеславинской по ранней истории цыган и др. Сборник предполагается выпустить с резюме (а в ряде случаев и с переводами) на английском языке. Здесь уместно заметить, что впервые финансировать издание сборника вызвались цыганские предприниматели из цыган-кишинёвцев, проживающих в подмосковном посёлке Быково. Предполагается также после первого («нулевого») выпуска превратить этот сборник в периодическое издание.
Чрезвычайно плодовитым и добросовестным исследователем, тесно сотрудничающим с нашим Сектором, оказался Николай Владиславович Бессонов – один из авторов монографии «История цыган. Новый взгляд», изданной в 2000 году под эгидой Института этнологии и антропологии РАН. На «голом» этузиазме, в большинстве случаев на собственные средства он предпринимает исследования по истории и культуре различных цыганских субэтнических групп России. У него много цыганских друзей, которые, в свою очередь, «перепоручают» его новым информантам из цыганской среды. Он посетил цыганские посёлки (иногда даже их импровизированные поселения из шалашей и палаток) в окрестностях Москвы, Санкт-Петербурга, в Волгограде, Самаре, Смоленске, Закарпатье, Киеве. Белой Церкви и в других местах. Это единственный в настоящее время российский исследователь, который занимается т.н. среднеазиатскими цыганами, временно обитающими на территории России. Результаты исследования среднеазиатских цыган «мугат» также в самое ближайшее время предполагается издать в Институте наследия. Н.В.Бессонов подготовил к печати объёмистый труд, посвящённый новым данным по геноциду цыган и их участию во Второй мировой войне. С этой целью он не только изучал архивные данные, прежде не доступные исследователям, но и посетил множество цыганских семей в Москве и некоторых других городах России и Украины. Интервью с участниками военных событий он активно использует в подготовленной книге. Условное название – «Книга памяти», объём – предположительно около 1000 страниц, предполагается выпустить её в двух томах, с большим количеством иллюстративного материала. Особо стоит отметить, что и это издание финансируется теми же цыганскими предпринимателями, и предполагается, что она будет распространяться среди цыган бесплатно.
Сотрудником Сектора живой традиционной культуры Института наследия Л.Н.Черенковым опубликован также ряд статей по цыганской тематике в различных сборниках, изданных как Институтом наследия, так и другими научными учреждениями. В 2004 году в швейцарском издательстве Schwabe (Basel) вышел (на английском языке) двухтомный труд – около 1100 страниц – “The Rroma”, авторами которого являются Лев Черенков и Стефан Ледерих (Stephane Laederich) из Цыганского фонда в Цюрихе. В этой книге активно использованы материалы коллекции цыганского фольклора Института наследия.
В заключение хотелось бы отметить следующее: В нашей деятельности по изучению цыганского культурного наследия мы исходим из того, что в силу объективных обстоятельств в цыганологии просто невозможно провести чёткую грань между фольклористикой, историей, этнографией, лингвистикой ит.д. Без комплексного изучения различных аспектов и проявлений широко понятой цыганской культуры исследования в какой-либо конкретной из упомянутых дисциплин будут не только неполными, но в ряде случаев и некорректными. Второе – как известно, цыгане – трансгосударственный этнос. Различные цыганские субэтнические группы, формирование которых обусловлено огромным культурным и языковым влиянием окружающего населения, являются тем не менее интегральными частями большого цыганского этноса и обладают наряду с местными особенностями множеством черт, свойственных цыганскому этносу, который мы называем «цыгане Европы». Поэтому мы не в праве ограничиваться в своих исследованиях национальными или региональными границами. Кроме того конкретная цыганская субэтническая группа зачастую проживает в нескольких государственных образованиях (например, т.н. «польска рома» живут в Литве, Белоруссии, Латвии и России, не говоря уже о вездесущих «кэлдэрарах» и «ловарах»). Поэтому мы придаём очень большое значение контактам исследователей, живущих в разных странах и регионах.
Л.Н.Черенков
старший научный сотрудник Сектора живой традиционной культуры Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачёва
о которых ещё не были введены в научный оборот. Одним из таких субэтносов (этнографической группой) являются крымские цыгане, которые хорошо известны цыганам на всём постсоветском пространстве, но которые до последнего времени практически не изучались. При действенной помощи нашего Сектора в Институте наследия были изданы «Словарь языка крымских цыган» (в 2003 г.) и «История и фольклор крымских цыган» (2004 г.). Оба труда принадлежат перу исследователя-энтузиаста Вадима Германовича Торопова из г.Иваново. В.Г.Торопов прожил среди крымских цыган на Северном Кавказе более семи лет и является, пожалуй, единственным (причём не только в России) знатоком языка, фольклора и вообще традиционной культуры крымских цыган, составляющих большинство цыганского населения Краснодарского края (а также и Грузии).
Сектором подготовлен к печати «Цыганский сборник», в котором предполагается поместить статьи и обзоры российских и зарубежных исследователей, в частности большое эссе известных болгарских цыганологов Елены Марушиаковой и Веселина Попова «Цыгане оседпые и цыгане кочевые (на материале стран Балканского полуострова)», исследование Н.В.Бессонова «Цыгане-кишинёвцы. Очерк истории и обычаев», статьи Л.Н.Черенкова «Плащуны и их диалект» и «Традиционная культура и фольклор цыган-кэлдэраров (по материалам коллекции цыганского фольклора Института наследия)», а также работы Вальдемара Калинина по цыганской диалектологии, Надежды Белугиной (вдовы цыганского поэта Лексы Мануша) по работе с цыганскими детьми, Марьяны Сеславинской по ранней истории цыган и др. Сборник предполагается выпустить с резюме (а в ряде случаев и с переводами) на английском языке. Здесь уместно заметить, что впервые финансировать издание сборника вызвались цыганские предприниматели из цыган-кишинёвцев, проживающих в подмосковном посёлке Быково. Предполагается также после первого («нулевого») выпуска превратить этот сборник в периодическое издание.
Чрезвычайно плодовитым и добросовестным исследователем, тесно сотрудничающим с нашим Сектором, оказался Николай Владиславович Бессонов – один из авторов монографии «История цыган. Новый взгляд», изданной в 2000 году под эгидой Института этнологии и антропологии РАН. На «голом» этузиазме, в большинстве случаев на собственные средства он предпринимает исследования по истории и культуре различных цыганских субэтнических групп России. У него много цыганских друзей, которые, в свою очередь, «перепоручают» его новым информантам из цыганской среды. Он посетил цыганские посёлки (иногда даже их импровизированные поселения из шалашей и палаток) в окрестностях Москвы, Санкт-Петербурга, в Волгограде, Самаре, Смоленске, Закарпатье, Киеве. Белой Церкви и в других местах. Это единственный в настоящее время российский исследователь, который занимается т.н. среднеазиатскими цыганами, временно обитающими на территории России. Результаты исследования среднеазиатских цыган «мугат» также в самое ближайшее время предполагается издать в Институте наследия. Н.В.Бессонов подготовил к печати объёмистый труд, посвящённый новым данным по геноциду цыган и их участию во Второй мировой войне. С этой целью он не только изучал архивные данные, прежде не доступные исследователям, но и посетил множество цыганских семей в Москве и некоторых других городах России и Украины. Интервью с участниками военных событий он активно использует в подготовленной книге. Условное название – «Книга памяти», объём – предположительно около 1000 страниц, предполагается выпустить её в двух томах, с большим количеством иллюстративного материала. Особо стоит отметить, что и это издание финансируется теми же цыганскими предпринимателями, и предполагается, что она будет распространяться среди цыган бесплатно.
Сотрудником Сектора живой традиционной культуры Института наследия Л.Н.Черенковым опубликован также ряд статей по цыганской тематике в различных сборниках, изданных как Институтом наследия, так и другими научными учреждениями. В 2004 году в швейцарском издательстве Schwabe (Basel) вышел (на английском языке) двухтомный труд – около 1100 страниц – “The Rroma”, авторами которого являются Лев Черенков и Стефан Ледерих (Stephane Laederich) из Цыганского фонда в Цюрихе. В этой книге активно использованы материалы коллекции цыганского фольклора Института наследия.
В заключение хотелось бы отметить следующее: В нашей деятельности по изучению цыганского культурного наследия мы исходим из того, что в силу объективных обстоятельств в цыганологии просто невозможно провести чёткую грань между фольклористикой, историей, этнографией, лингвистикой ит.д. Без комплексного изучения различных аспектов и проявлений широко понятой цыганской культуры исследования в какой-либо конкретной из упомянутых дисциплин будут не только неполными, но в ряде случаев и некорректными. Второе – как известно, цыгане – трансгосударственный этнос. Различные цыганские субэтнические группы, формирование которых обусловлено огромным культурным и языковым влиянием окружающего населения, являются тем не менее интегральными частями большого цыганского этноса и обладают наряду с местными особенностями множеством черт, свойственных цыганскому этносу, который мы называем «цыгане Европы». Поэтому мы не в праве ограничиваться в своих исследованиях национальными или региональными границами. Кроме того конкретная цыганская субэтническая группа зачастую проживает в нескольких государственных образованиях (например, т.н. «польска рома» живут в Литве, Белоруссии, Латвии и России, не говоря уже о вездесущих «кэлдэрарах» и «ловарах»). Поэтому мы придаём очень большое значение контактам исследователей, живущих в разных странах и регионах.
Л.Н.Черенков
старший научный сотрудник Сектора живой традиционной культуры Российского научно-исследовательского института культурного и природного наследия им. Д.С.Лихачёва
